Василиса Степановна работает горничной в Гоголь Хауз недавно, но работу свою знает хорошо. Очень интересен взгляд на людей глазами Василисы Степановны. Не ждите от нее политкорректности и эвфемизмов, Василиса Степановна режет правду-матку в глаза, истово исходя сермяжной правдой жизни. Она не расистка, но о каждой нации имеет свое устоявшееся мнение, которое менять не собирается.
Я уже баил вам, что благодаря новой политике букинга Гоголь Хауз нынче представляет из себя полный интернационал, иноземцев селится гораздо больше, нежели соотечественников. И я имею таки что послушать.
Больше всего Василиса Степановна не любит турецкоподданых. Нет чтоб купить колбаску в магазине и заточить ее в уголочке. Нет, этим обязательно надо готовить, причем готовить все время, проводимое в апартаментах. Задействуется огромное количество сковородок и кастрюль, запахи специй витают по всем этажам, все бурлит и шкворчит, в результате кухня после отъезда этих товарищей представляет из себя печальное зрелище. Несмываемые пятна всех цветов радуги, въевшиеся в кафель, прожженные столешницы, жир и гарь везде плюс горы немытой посуды, полной объедков. Мусор турецкоподданные не выносят в принципе, складируя его в пакетах на любом свободном пространстве. А уж любителей турецкого кофе в турочках Василиса Степановна натуральным образом вешала бы за яйца, потому как застарелые пятна от убежавшего напитка богов от плиты отмыть без применения средств, запрещенных Женевской конвенцией, просто невозможно.
Индусов Василиса Степановна как-то тоже не очень. Большей частью за благовонные палочки, что те жгут круглыми сутками. После иных в квартиру без противогаза и не зайдешь.
Недолюбливает Василиса Степановна и чинных европейцев. Те кастрюли не засирают, но у многих еще живуч стереотип первых посетителей совка времен падения железного занавеса, когда живой иностранец казался соотечественникам чуть ли не богом. С тех пор мы распробовали эту братию на зуб, поняв, что чмошников и уродов там тоже предостаточно, но привычка — вторая натура, знаете ли. Посему многие цивилизованные еврики не считают нашего брата за людей, соответственно какая-то уборщица для них — пустое место. «Арбайтен, я сказал!». Вот знаете, даже турки умеют пользоваться ершиком для унитаза, для европейца же оставить присохшее говнище в унитазе — обычное дело.
Америкосов Степановна принимает более-менее благосклонно, веселые они и на чай иногда дают. Один из тех, семидесятилетний янки Томас даже яйца к Василисе подкатывал, все в номер зазывал фотоальбомы смотеть, да глядел так выразительно, будто замуж звать собрался. Может и увез бы ее к себе на техасское ранчо, да только Василиса Степановна кроме наших мужиков никого не признает. Был у нее за всю жизнь только Петрович, что до самой скоропостижной все бухал да руки распускал, но то ж свой, родной, как ни крути. А эту иноземщину она в гробу видала.
Русские да украинцы — те все одинаковые. Тоже гниды случаются порой, но не сильно часто. Если мужики без жен приезжают — гандонов и бутылок выносить не одно ведро придется. Вот семейные, спокойные да нескандальные — самое то. Мебель не ломают, срач не оставляют, даже мусор выносят.
А вообще, Василиса Степановна в людях как никто разбирается. Если заезжают клиенты высокомерные да ко всему придирчивые, с белым платочком пыль выискивающие — это самые суки и есть. Всю кровь выпьют, а потом или сломают что-нибудь да свалят по-тихому, или картинку со стены да лампочку с холодильника спиздят, а уж срач после них такой, что диву даешься, как люди в таком жить могут.
Так что люди не только в испытаниях да войнах проверяются. Как человек живет и относится к окружающим, как раз в гостинице лучше всего и видно. У себя дома никто срать не будет, а если не свое — сри не хочу. Поэтому, дорогие, помните об этом всегда, когда в чужом месте живете. Вы уехали и забыли, а мнение о вас осталось. И эти мнения на карму наслаиваются и наслаиваются, это вам и Василиса Степановна подтвердит.
Подробнее...
Подробнее...
