Еще немножко про Одессу, 2007 год.

    Многие помнят, что пять лет назад весь центр Одессы представлял из себя гигантскую стройку. Тогда только ленивый не пинал Гурвица и компанию, не видя ничего дальше своего куцего носа. Нет, я не пою осанну бывшему мэру, но за что ему действительно надо быть благодарным — так это за преображение сердца Южной Пальмиры. Украл, падлюка, конечно поболе, чем вложил в город, но хоть не все украл, что в нынешнее время даже удивительно:).

     
     
«…Дома в Одессе большею частью в один этаж; но многие в два и только некоторые в три, хотя первые уже именуются там двухэтажными, потому что rez-de chausse также считается за этаж. Архитектура домов с большим вкусом, и у многих великолепна и величественна. Беспрерывно прибавляются новые строения, и особого рода камень, из которого образован целый грунт Одессы, чрезвычайно облегчает постройку домов. Этот камень очень удобен к употреблению, и работа производится с быстротою стрелы, так что если вы не побываете несколько времени на одной улице, то с трудом узнаете ее после, новые, часто преогромнейшие строения, будто в одну ночь вырастают из земли и становятся под крышу, и вы не успеете оглянуться, как новопостроенный дом уже обитаем…»

«Одесский Вестник», 1836 год.



       Лето – само по себе хорошо. Лето в Одессе – пора, прекрасная вдвойне. Тысячи приезжих стремятся сюда летом, те, кто уже был, хотят еще раз увидеть это море, поздороваться с Дюком, пройтись по Дерибасовской и Приморскому бульвару, ощутить неповторимый одесский колорит, окунуться в водоворот ночной Аркадии и встретить рассвет над морем, красивее которого они в жизни своей не видели. Они взахлеб рассказывают про Одессу своим друзьям и знакомым, зная, что этот город никогда и никого не сможет оставить равнодушным. И вот наконец, всей толпой, вместе с новообращенными, они приезжают сюда…и попадают на стройплощадку.



       Да, такого ремонтно-строительного бума Одесса не знала давно. Дома, окружающие Екатерининскую площадь, завешаны плотными шторами, скрывающими фасадные леса. Ночью дома украдкой пытаются хоть одним глазком взглянуть на то, что от них прячут, и в страхе задергивают шторы обратно, не найдя на привычном месте памятник Потемкинцам. Вокруг зданий мэрии, Краеведческого и Морского музеев все разрыто, полное впечатление того, что нынешний мэр, турнув с насиженного места прежнего, ищет уворованные тем сокровища прямо в сердце города. Вокруг Оперного движуха, уже не первый год имеющая место быть, достигла своего апогея и напоминает иллюстрацию из учебника истории про строительство египетских пирамид. Нетронутых тротуаров в городе практически не осталось, движение групп туристов напоминает форсирование полосы препятствий в условиях, приближенных к боевым. Даже в Аркадии, этой ночной империи развлечений, строительство новых клубов идет круглые сутки, авральным методом, и вспышки электросварки органично дополняют цветомузыку и прожектора соседних заведений.



       И пусть первый бросит в меня камень тот, кто скажет, что это плохо. Плохо, что нашли деньги? Что? Половину разворуют? Тоже мне, секрет Полишинеля:). Конечно разворуют, где живем-то. Но половина останется. Туристы недовольны? Покажите хоть одного! В Одессе все происходит по знакомству, в том числе и первый приезд в нее. А уж почитатели нашего города сделают все, чтобы представить этот бардак в выгодном свете. Ужасный, отвратительный вид на изнанку парадного блеска? Вывернутые внутренности, сплетения труб, клоака канализации, котлованы, развалины, пустующие чернеющие глазницы окон? Да, это так. Но, любой одессит, любящий свой город, подобен энтомологу, который с ужасом и восхищением наблюдает за уродливой гусеницей, но который знает, что скоро, совсем скоро из гусеницы вылупится бабочка, прекрасней которой нет на свете. Так и Одесса, пережившая на своем недолгом веку столько, сколько хватило бы на город с тысячелетней историей, перелистнет очередную бесславную страницу забытья и анабиоза, и предстанет перед всем миром яркой звездой первой величины, блистательным европейским городом, каким его видели очевидцы в 19-м веке, которым восхищались государственные деятели и цвет культуры эпохи порто-франко, город, которым принято гордиться просто по определению.



       Тут вот еще что хотелось бы отметить. Каждый видит именно то, что он хочет видеть. Человек, переполненный злобой и негативом скажет так: Париж? Жуткая грязь, сборище черномазых, ветер, гоняющий кучи мусора по Елисейским полям и венчающий всю эту дыру уродливый апофеоз безвкусицы – Эйфелева башня. На что другой ничего не ответит, но, улыбнувшись, вспомнит маленькую кофейню на Монмартре, песню пятилетней девочки, глаза которой светились счастьем, завораживающую пляску стеклянных кубов центра Жоржа Помпиду и атмосферу всеобъемлющей любви, окутавшей этот город… Так и тут. Одесса – грязь, помойки, бездомные собаки, рушащиеся дома, бомжи, спящие на тротуарах, мат и быдло на улицах, грязное море и жуткие пробки на дорогах? Или Одесса – жемчужина у моря, город с красивейшей архитектурой и славной историей, населенный улыбающимися и отзывчивыми людьми? Выбирайте, что вам ближе.



       Ну и на закуску хотелось бы сказать пару слов о пресловутом памятнике Потемкинцам, совсем недавно стоящем на Екатерининской площади. Начнем с того, что Екатерининская площадь, как, собственно, и берущая из нее начало улица, не имеет к Екатерине II абсолютно никакого отношения. Названа она была по имени собора Святой Екатерины, который изначально был заложен на площади ее имени. Собор так и не был построен из-за банальной и на тот момент причины – «нехватка средств», после чего, по приказу Ланжерона, уже возведенные стены были демонтированы. Уютный скверик с фонтаном, тем самым, что стоит сейчас в Горсаду, вроде бы устраивал всех горожан. Но свято место пусто не бывает. Памятник императрице Екатерине, который вскоре там станет – это точная копия памятника скульптора Эдвардса к 100-летию города, который простоял там до самой революции. На мой взгляд, шедевр тот еще, но, по крайней мере, вписывался в ландшафт куда лучше основателя марксизма, голова которого в 1920-м году была водружена на ту самую колонну. По-видимому, масштабы головы и колонны были несовместимы, поэтому вскоре голова была заменена на фигуру бородатого Карла в полный рост. Который в самый разгар культа личности и кровавых репрессий одной темной одесской ночью, прямо под носом у бдительных чекистов благополучно с роковой колонны грохнулся и рассыпался на составляющие, причем голова, говорят, укатилась к самому Дюку. Чертовщина. Надо сказать, место это на самом деле нехорошее. В доме напротив, там, где сейчас ресторан Святой Николай, находилась одесская ЧК. Каждой ночью во дворе дома ревели заведенные грузовики, которые заглушали выстрелы. Трупы расстрелянных вывозили из ворот этими же грузовиками. Поэтому концентрация отрицательной ауры в этом месте просто зашкаливает. Об этом свидетельствуют и последующие события. Тридцать лет с момента падения Маркса это вновь был просто скверик. Но приближался юбилей восстания на броненосце Потемкин, о котором мы знаем исключительно по версии Эйзенштейна, ничего не рассказывавшей ни о поджогах кораблей и порта, ни о разграблении складов озверевшими пьяными матросами, ни об убийствах и мародерстве, этот мятеж сопровождающих. И на проклятом месте встал поистине «шедевр» совеЦЦкого соцреализма, именуемый в народе «утюгом». Надо ли говорить, что судьба «утюга» была предрешена еще в момент установки?

       Но странное дело…я не видел воочию ни Маркса, ни Екатерину, на моей памяти на этом месте всю жизнь стояла нелепая скульптурная группа, пронзительно диссонирующая с окружающей архитектурой и самим духом Одессы. Но вот не стало Потемкинцев, и какая-то сосущая пустота возникла… Понятно, что через пару лет глаз и мозг привыкнут к новому «старому» облику площади, но сейчас ломает, и ничего с этим нельзя поделать.
Хотелось бы спросить у одесситов: а что вы думаете по этому поводу?



       «Сейчас я в Одессе. Красивый, изящный город. ( Теперь я понимаю, почему нашу матушку-Москву называют большой деревней ). Почти все улицы сплошь обсажены акациями, вроде наших лип, высокими. Сейчас акации цветут и город полон аромата. А в Москве воняет кухмистерскими и прочими запахами.»

Тексты на почтовых открытках «Привет из Одессы», 1902-1915 гг.